26 октября 1943 г.

Жизнь идёт своим чередом. Никаких изменений в нашей жизни ещё нет. Но настроение отвратительное. Вчера чувствовал себя немного спокойнее, а сегодня с утра так неспокойно. Вчера думал, что будет письмо, но напрасно, что же она там молчит, неужели что-нибудь случилось с ней?
26/X-43 г.

24 октября 1943 г.

Сегодня настроение отвратительное, не знаю почему. Почему же? Сижу и думаю почему же так? Но не придумаешь ответа. Если говорить о причинах, то придётся останавливаться на многих вещах. Что я отмечаю? То что 3 с лишним года жизнь проходит без отдыха, всё в бесконечной суматохе, беспокойствии. Хотя бы дней 20 пожить бы ничего о работе не думая, без забот, как говориться, у своей семьи и родителей. Другой причиной, хотя временной, является то, что очень долго не получаю писем. Последнее письмо от Юли получил 1 октября, после этого ни от кого ещё не получал, после этого сам написал два письма. Что она мучает меня. Неужели заболела после родов, как она писала, что Еня сильно заболела. Если так, то Володя или Лиза должны писать. К этим причинам если прибавить ещё ухудшение питания в столовой, то, конечно, настроение улучшаться не может, только может ещё больше ухудшаться.
Кроме того, когда вспоминаю, что Володя и Лиза остались без учения, мне невыносимо тяжело. Кажется, что во всём этом виноваты я и Алекс. Хотя мы очень настоятельно требовали от родителей, чтобы они учились, и они сами учились первыми по школе, но обстоятельства требовали, чтобы они оставили учение. Отца взяли в армию. Алекс был в армии, я находился не в доме. А мать осталась дома одна, здоровье её плохое, настроение тоже. Если бы она осталась одна - убилась бы горем и работой. Кому-то работать нужно было. Когда пришли к безвыходному положению, пришлось идти на такие уступки (неразборчиво), чем на всю жизнь оставили их не обученными. Хотя их судьба очень мучает меня, ну что же сделаешь, если только сами постараются развиваться, то можно чего-нибудь добиться, но ведь это очень трудно для них и при таком образовании. Если бы окончили хотя бы семилетку, то они бы сознательно взялись за учение хотя бы заочно. Всему этому виновата война. Какое большое несчастье для нашего поколения.
Одно только может меня ободрять, всё же есть полная уверенность, что когда-нибудь вернусь домой и брошусь в объятия Юлечки и Валерика и увижу (неразборчиво)ую (неразборчиво) родителей, увижу всю семью в полном сборе. Но когда? Может быть, скоро. Будем жить мирной, свободной, радостной жизнью, но не в какой-то рамке, в футляре! Я люблю полную свободу действия. Я никогда не был терпимым, когда диктует всякий хлам, никогда не терпел футляра в жизни.

Сегодня опять напишу письмо Юле. В жизни никаких изменений нет. В последнее время смотрел кинокартины "Ходжа Насреддин" и "Заключённые". Уже с неделю лежит перед собой "Война и мир", но не читал, не больше страниц 50-60. Что за глупость.

Недавно к себе вызвал к себе помнач. 1 части, расспросил кое-что из биографии и сказал, что хотят присвоить какое-то звание. Ровно ничто.
24/X-43 г. Уфа.

22 октября 1943 г.

Живу пока также. Изменений в жизни никаких почти нет. Только когда закрылась наша столовая и перешли в столовую военторга, кормить стали плохо, отвратительно. До красноармейцев продукты доходят 3/4 или ещё меньше. Обкрадывают бойцов. Придётся предъявить требование нач. 4 части, чтобы нам дали то, что законом положено.
Недавно приехал новый комендант - младший лейтенант Побережников. что сказать о нём, может быть пока ещё рано, но уже можно предугадать кое-что.  Ещё не принял от меня имущество штаба, а уже начал творить прямо чёрные дела, хоть то, например, взял у меня 6 наволочек, самых лучших, обещал принести взамен - ещё нет. Я оставил для сторожихи одну пару ботинок. Хотел обуть сторожиху, взамен сдал старые ботинки, заняв у сапожника Дивинка. А комендант увидел и хочет взять себе, снять кожаные подошвы для себя, хочет сшить сапоги. В каптёрке у меня были блюдца, тарелки, это (неразборчиво) и Тараканов принесли из столовой, а он забрал к себе. Одним словом хапает всё то, что ему под глаза попадает. Я не знал ещё такого хамства. Кроме того сапожник Дивинок и слесарь Беляков уже больше недели работают исключительно на него - начиная от мундштука и ключей до сапогов, заказал шить два сапога. Где-то находит хлам и приказывает сшить обувь. 21 числа вечером приказал, чтобы 22-го утром в 7 часов у него на квартире были дрова, а подъём в 6 часов, а в 7 часов завтрак, до 7 часов всякие проверки, туалет и т. д. Значит нужно было поднять людей в 5 часов. Определённо этот приказ не выполнил, не было людей и не решил нарушить распорядок дня, кроме того в 6 часов начинается уборка в штабе.
Когда я сказал, что та пара ботинок числится за мной, за что я отвечаю, он сказал, чтобы я делал только то, что он приказывает, я первый раз не решил устроить скандал и ботинки взял да сдал Дивинку. Но после этого будет скандал, определённо. Но я имею полное право его послать со всеми богами, т.к. он ещё не принял ещё от меня ничего. Накопится ещё несколько фактов и терпение лопнет, об этом говорят слесарь и Дивинок. Он захлебнётся в своих делах. Придётся написать рапорт нач. штаба, немного подождём.
Чего-то долго не получаю писем от Юли, последнее письмо получил 1 октября, а сегодня уже 22ое. Что же она молчит. Не знаю окончательно выздоровела или ещё нет. Каждый день жду писем, но всё напрасно. Чувствую себя очень тревожно. Душа не спокойная, настроение плохое, день и хуже.
22/Х-43 г. Уфа

15 октября 1943 г.

Живу пока также как вчера, позавчера и т. д. чувствую себя хорошо. Нового коменданта пока нет, работы очень много, а людей осталось мало, всё отправляют в полки, штат всё меньше и меньше. Как окочательно устроились всё же стало спокойнее.
Позавчера ходил в кино, смотрел "Киносборник No. 8" и "Миссия в Москву" - американский художественный фильм. Интересна эта картина тем, что все события рассмотрены в оценке американцев. Есть что смотреть.
Последний раз от Юли письмо получил 1 октября, после этого ещё не получал. Не знаю она как себя чувствует, каково здоровье её и ребёнка. Она совсем выздоровела или ещё нет.
Есть некоторые разговоры, что бригада переедет на другое место, наверное, болтовня.
Здесь в Уфе видел Ва(неразборчиво)еву Юлию Борисовну, приезжала в командировку; Иванову Ми(неразборчиво)ину Петровну, наверное живёт здесь; Григорьеву О., Зубову, но ни с одной не мог поговорить и узнать, зачем они здесь, работают ли, где. Вчера в столовой видел Гурницкого, приехал в командировку, узнал, что живёт в совхозе, он очень торопился и ушёл куда-то.
Сегодня послал письма Юле, отцу, Даниловой М. и Ки(неразборчиво)ой, Матвееву и Михайлову Я. Е. с просьбой, чтобы они дали мне рекомендации для вступления в члены ВКП(б).
15/X-43 г. Уфа

7 октября 43 г.

Комендант штаба бригады уехал в г. Чкалов. Пока коменданта нет, нового не подыскали. Меня оставили исполняющим обязанности коменданта штаба гарнизона. Когда был комендант, нас было двое, я был помощником, а сейчас остался один – очень трудно – нет нисколько свободного времени. Начальник 4ой части приказал принять имущество штаба, а я всяко тяну, принял только постельные принадлежности и бельё.
Никак не выберешь времени даже сходить в кино. Всё однообразие, канитель. Так скучно. К вечеру становишься как больной.
Так охота съездить домой, побыть у своей семьи, родителей, подышать вольным воздухом. Но вы далеки от меня, Юлечка, мой Валерик и родители! 
7/Х-43 г.

5 октября 43 г.

1 октября получил письмо от Юли, где она пишет, что она уже имеет „сыночка, похожего на меня. Его назвали Валериком!“ Юля, Валерий! Мои все мысли, чувства стремятся, летят куда-то! Куда? К жене и сыну. Целую Вас обоих, Юлечка и Валерий – моя радость! Когда же я Вас увижу.
Она пишет, что 19 сентября собиралась уехать в больницу, но не могла, заболела и 20 сентября родила сына. Володя из Кош-Елги привёз акушерку. Пишет, что мать ухаживает хорошо. Письмо написано 26 сентября, пишет, что поправляется, чувствует себя неплохо.
Живут пока все живы и здоровы. От отца получают письма, и я недавно получил. Дней 5-6 тому назад перешли на другое место, перешёл весь штаб – с Тукаевской улицы¹ на ул. Карла Маркса² 14, в здании ДКА³. Комендант уехал в г. Чкалов, меня оставили временно исполняющим обязанности коменданта штаба бригады. Конечно, беспокойная работа. Не знаю когда приедет новый комендант. Свободного времени почти нет. Последнее время совсем перестал ходить в кино, всё время в штабе.
Получил письма от Андрея, До(неразборчиво)⁴вой М. С., Матвеева, отца, от Юли несколько писем, от Тимофея Макаровича. Впрочем Юля написала, что Еня после родов заболела, лежит в больнице, а ребёнок у родителей Тимофея Мак., в Ка(неразборчиво)⁴. Приехали к Юле, чтобы она поехала в Ка(неразборчиво)⁴, ухаживать за их ребёнком, она не поехала т.к. сама ещё не выздоровела. Верно сделала, что не поехала. Она сама могла работать.
В последнее время не мог вести дневник, т.к. с переходами всё возились и вроде было некогда.
Читаю „Войну и мир“ Толстого и это плохо двигается. Начал читать “Последнюю главу” Кнут Гамсуна, совсем оставил. Не знаю почему, не интересовала меня, может быть просто не понял.
5/Х-43 г. 44328

---

Примечания
¹ Улица Тукаева
² Улица Карла Маркса
³ Дом Красной Армии
⁴ Помогите разобрать текст